В пыли средь выжженных домов
Стоический каркас
Когда-то всех до одного
Разил фашистов враз.

Смотрю на танк времен войны,
И думаю о том,
Что воин призван был спасти
Нас от грядущих войн!

Стою, не в силах удержать
Щемящую слезу.
Мне всех, мне вас не сосчитать,
Кто рвался в бой в грозу.

Кто был всех правильнее нас,
Не знал, что значит страх.
Не ведал он, что стольких спас,
И зла развеял прах.

Но скольких после не найдут,
Не знаем и сейчас.
Лишь потому — весна вокруг,
И взгляд любимых глаз!

Послушай, здесь немой скелет
Молчит нам всем одно:
Кто выжил там, сквозь столько лет
Тот помнит все равно,

Как мало значил чей-то сон,
Как била смерти сталь.
Что только прочь! Что только вон!
Мы жгли огнем Февраль.

Прицелом душу согревал
И ждал, и все молчал,
Лишь тихо-тихо тосковал
По той, что не встречал.

Делилась жизнь напополам:
Землянка есть — и нет!
Так звон гремят колокола
С тех самых страшных лет.

Кровавым утро до зари
Светилось наизгиб.
Лишь только двери отвори,
Узнать, что не погиб!

Любимый полк! Судьба моя!
Мой краешек берез!
Судьбу Второго февраля
Я вам, родным, донес!

Утих шум ветреных равнин,
Ушел июльский зной.
Я верю есть, есть ты один —
Священный смертный бой.

Ряды Бессмертного полка
Шагают по Тверской,
И нет, нет все же потолка,
Где я с тобой — живой.

Бессмертный подвиг сотворил
Простой, святой солдат.
«Их миллионы» — говорил
Учитель в книге дат.

Отныне, страха не тая,
Открыт простой вопрос,
Когда окажется Земля
Дорогой мирных роз?

С тобою нас благословит
Небесный месяц Май,
И пусть Господь тебя хранит,
Родной священный край!